Деревня Ясенец в Ганцевичском районе встретила меня туманом — густым, серым, мягким... В нем тонули звуки и дневной свет, и местное кладбище — цель моей очередной полесской командировки — казалось от этого еще более скорбным и безмолвным. «Польскiя могiлкi», как называют его старожилы, действующее католическое кладбище, хотя еще в начале прошлого века на нем не хоронили простолюдинов — только тех, кто имел «шляхецкiя» корни.

Проклятая речка

Сейчас в Ясенце только 12 дворов, 28 жителей. Умирает деревенька, а жаль! Когда–то жизнь здесь кипела. Рассказывают, что имя свое получил Ясенец от речки Ясеньчик, протекавшей через село. Утонул как–то в ней сын одной цыганки, а та, плача, выкрикнула проклятие. Обмелела после этого река, высохла. Одна канава осталась.

«Здесь лесов–то не было, а фабрика была — суконная да в Гуте — стеклодувная. А Ясенец наш, как город был, 8 тысяч тут жило людей...» — рассказывает неторопливо самый старый житель деревни, 77–летний Борис Сташинин. Поди догадайся, правда, нет ли? А старик тем временем продолжает: «На кладбище наше из самой Варшавы хорониться ездили...»

Трава забвения

Кладбище — вот оно, сразу за крайним домом Сташининых и начинается. Каплицы — усыпальницы родов Вендорфов и Еленских видны издалека. И вправду, возили сюда знатных покойников из Варшавы, Несвижа, Клецка, Новогрудка. Помнят люди, что отделаны склепы были мраморными плитами, внутри каплицы Вендорфов стояло изображение Богоматери. Закрывались усыпальницы замком на 30 оборотов! А ключ хранился у отца Станиславы Сташининой, он был сторожем кладбища...

Все сейчас на «могiлках» в запустении, заросло акацией. Склепы давно пусты, разграблены, частично разрушены.

А ведь и на каплицы, и на другие памятники старого погоста стоит посмотреть. Вот склеп, где, по преданию, лежат мать и дочь, вот тоже детская могилка, а над ней — статуя ребенка. Многие самые старые памятники почти полностью скрыты землей, видны лишь их верхушки. О многих местные жители рассказывают легенды. Например, о могиле молодого Александра Обуховича, уехавшего учиться в Варшаву и влюбившегося там в певичку. Родители были против таких отношений сына и он покончил жизнь самоубийством...

Была на кладбище и католическая каплица–часовня, стояла прямо напротив входа. Деревянная каплица сожжена сразу после окончания Великой Отечественной войны, кем — неизвестно. От нее остались лишь камни фундамента да небольшой колокол. Колокол, говорят, и сейчас созывает прихожан к обедне в церкви деревни Начь.

Руководство Ганцевичского райисполкома ходатайствует о включении уникальных каплиц в список историко–культурного наследия района, подготовленный специалистами отдела культуры пакет документов отправлен в вышестоящие инстанции. А пока, на мой взгляд, минимальный порядок на кладбище мог бы поддерживаться и силами Начского сельсовета. Но на мои расспросы секретарь сельсовета Людмила Ленковец лишь руками разводит: «Упустили из виду, что правда то правда...»

Круговичские курганы

В километре от ясенецкого кладбища, в лесу у дороги на Большие Круговичи, еще в 1955 году были найдены курганы. Курганы небольшие, стоят группами по 15 — 20 насыпей. Всего же в этом лесу их около сотни. Первые три группы курганов были раскопаны археологами в том же 1955 году. В древних захоронениях, датирующихся XI — XII веками, нашли керамику, останки людей, ножи и топоры, украшения. Увидеть эти находки можно в Пинске, в Музее Белорусского Полесья.

В 1961 году 6 ясенецких курганов исследовал доктор исторических наук Петр Лысенко. И хотя опять–таки было найдено много керамики, установить племенную принадлежность захороненных в них людей не удалось. До сих пор ученые спорят, кто же хоронил здесь своих умерших. Дреговичи? Древляне? Бужане?

Не похожи ясенецкие курганы на другие полесские. Найдены в них и остатки частокола, огораживающего круг, в центре которого головой на запад и лежал усопший. 86–летний житель деревни Начь Антон Васильевич Косач помнит раскопки: «Горшочки там нашли, бусы... Их как потянули, длинные такие. Они вроде как и на жилу были нанизаны да вокруг тела обмотаны... А тела–то уже и нет, и гробов не осталось. А должны бы быть...»

Люди о курганах разные легенды рассказывают, мол, в них шведы лежат, а не славяне. Те, которые с мечом на нашу землю пришли. Шведы — это, конечно, выдумка. А вот то, что ясенецкие–круговичские курганы иногда «черные копатели» тревожат, правда. И то, что охранную табличку с дерева в лесу кто–то снял, — тоже.

Так что ждут таинственные курганы своих исследователей, сторожат здешние леса. А к ним иногда приводят на экскурсию местных школьников. Может быть, именно эти ребятишки, увлекшись историей родного края, откроют их загадки?

Справка «СБ»

Древляне — одно из племенных объединений восточных славян, в VI — X веках занимавших лесную полосу днепровского правобережья и бассейн рек Тетерев, Припять, Уж, Уборть, Ствига. На западе они доходили до реки Случь, где граничили с волынянами, а на севере — с дреговичами.

Дреговичи — племенное объединение восточных славян, обитавших в бассейне реки Припять вплоть до Западной Двины. Жили в болотистой местности (дрегва, дрягва — болото).

Бужане, одно из древнерусских племен (союзов племен), предшествовавших созданию единой Киевской Руси. Упоминаются в «Повести временных лет». Локализовались по Бугу (вероятно, Южному).

Вендорфы — дворянский род, восходящий к XVII столетию и записанный в VI часть родословных книг Виленской и Минской губерний.

Еленские — литовский дворянский род, герба Корчак. Предок их Станислав был тиуном каменецким в 1514 году. Род Еленских разделился на четыре ветви, внесенные в I и VI части родословных книг Виленской, Витебской, Волынской, Минской и Смоленской губерний.